Dream On, Dreamer
Название: Spawn. Пролог
Автор: Kaktus aka Tuman
Бета: кому-то надо?
Жанр: фиг его знает
Рейтинг: R
Категория: джен
Фэндом: «Spawn»
Персонажи: Эл, Джейн, Джомей
Пары: нет пока, по мере написания появятся
Предупреждение: нецензура, ООС, полное AU, BDSM
Дисклаймер: Марвел
Примечание: Джомей («Jomei» японс. Мужск. - Несущий свет)
От автора: это моя первая работа по этому фэндому. Планируется большая и кровопролитная работа, так что ждите!
Пролог
Пролог. Источники Тьмы и Света.
Достаточно одного лишь взгляда, чтобы понять — все пойдет не так, как написано в пророчестве. Система, которая несколько тысяч лет уничтожает в равных количествах и Свет, и Тьму, дает сбой. И уже тогда осознание того, что все сделанное до этого момента было простым, по сути своей, преступлением, приносит огромное разочарование и усталость от бесконечных войн и убийств. Совершенно неожиданно приходит понимание того, что ответственность за совершенное лежит на твоих плечах, а неизбежность тисками сжимает горло, по выдоху выжимая воздух из легких. Когда она поняла, что является всего лишь пешкой в огромной опасной игре Тьмы и Света, а ее жизни не имеет никакого значения для хозяев, вся уверенность в то, что она делает что-то важное и нужное улетучилась. А когда она увидела доброту в его горящих фосфорическим огнем зеленых глазах, то поняла — просто так убить его не сможет. Мальбоджио ошибся? Он допустил такую грубую ошибку во второй раз? Чушь. Такого быть не может.
Но ведь было один раз, почему этому не бывать повторно?
Джейн никогда не думала, что ей достанется Выродок с сердцем. Любовница Чингисхана, она всю свою многовековую жизнь только и делала, что отправляла в ад таких, как он, жестоко, кровожадно, она пронзала их гниющие тела священным серебряным мечом с золотой рукоятью, оружием Небес. Слепо она верила в правильность своих действий, пока не увидела отблески человечности в отроке ада, частице Мальбоджио, завернутой в кроваво-красном саване, причудливо извивающемся в воздухе, подобно тысячам живых шипящих, отвратительных змей. И эта замогильная вонь, обвивающая его мрачную фигуру, не казалась столь отвратительной, как у остальных.
Ее обманчиво хрупкая рука сжимала золотую, украшенную драгоценными камнями рукоять оружия Небес, пристально вглядываясь во Тьму, в ожидании его. Ее положение усугублялось с каждым днем, и теперь она чуть ли не носила звание предательницы. Ее спасало то, что еще самоличной схватки с Выродком не было, но это никогда не было для нее преградой. Ее подозревали. Она никогда не носила розовых труднобьющихся очков, поэтому ситуацию расценивала трезво: ей не жить.
Рай или Ад — не имеет значения — четко следят за действиями своих воинов. И не важно, ангел ты или демон, посланник Небес или Преисподней, тебя убьют свои же, если ты оступишься или нарушишь табу на чистоту репутации своей обители. Джейн уже дала повод для того, чтобы за ней приставили смотрящих.
Кладбище она никогда не любила, здесь покоились вовсе не люди, а их сгнивающие останки, по которых рыскали червяки и личинки. Всего лишь самообман человечества: эти никому не нужные процессии и обычаи, за которыми скрывается простой страх перед неизвестным. Ее равнодушный, усталый взгляд скользил вдоль гранитных надгробий, испещренных надписями и непонятными иероглифами. Она ждала битых два часа, не понимая, куда пропал тот, кого она должна была убить несколько недель назад, тот, из-за кого ее маленький, замкнутый на миссиях и обязанностях мирок рухнул, а многовековой сценарий, по которому игралась ее жизнь, просто зажевался, скомкался и полетел в мусорную корзину.
— Ну где же ты, Эл, где же ты?
Судорожно шептали ее губы. Она крепко зажмурилась, чтобы стряхнуть все сомнения. Только сейчас она могла принять правильное решение, от которого зависела не только ее жизнь, жизнь Выродка, но и исход Армагеддона.
Да, она знала о ребенке. О ребенке Дьявола и простой женщины.
Несмотря на то, что вовсю бушевал ноябрьский холодный ветер вперемешку с моросящим дождиком, ее костюм оставался неизменным, только крыльев не было, впрочем, она их давно лишилась. Ангелы более не носили крыльев, это была прерогативой тех, кто не марал руки о грязь Ада. Иссиня-черные волосы выгибались причудливыми тенями на ветру, голубые глаза, в которых читалась мудрость тысячелетий, вглядывались в темноту, прощупывая ее медленно, с садистским удовольствием вырисовывая в сознании кровавые над ее телом правосудия Небес от таких же, как и она, ангелов, отправляющих исчадия Ада обратно.
— Джейн? — позади нее послышался хриплый, грубый голос. — Зачем ты звала меня?
Источавший холод от его гнившей плоти под дешевой красной маской, овеянной красным, как кровь, саваном, заставлял ее ненавидеть себя саму, данные Небесам обещания, только сейчас она поняла, что разницы между ними нет. Она сгнила давно, когда вдавливала свой меч в тело жертвы, со злобной усмешкой наблюдая за тем, как развернувшие врата Ада принимают своего отрока обратно.
-Поговорить. Мне нужно разобраться, понимаешь?
Она не поворачивается к нему, чувствует его на уровне инстинктов, вдыхает теплый согретый его дыханием воздух и щурится от раздирающей на куски тревоги. Корявые, как когти хищной птицы, подолы красного плаща касаются ее силуэта, загораживая от разбушевавшегося ветра, плавно скользят по острому лезвию меча за спиной. Были бы у нее крылья — саван укутал бы и их.
Земля под ногами казалась горсткой праха, умытого ноябрьским моросящим дождем. Ветер протяжно завывал, могучей рукой приклоняя деревья вниз, на колени перед своей властью. Даже здесь, в нескольких километрах от города, на кладбище, которому стукнула не одна сотня лет, был слышен пьяный говор байкеров, собравшихся на окарине мегаполиса у дешевого паба, в котором можно было дебоширить, не рискуя быть пойманными полицейскими.
В осенних сумерках густой туман перестал быть одеялом, превратился в ночную плотную завесу мглы, сквозь которое не проникал ни один звук, ни один шорох. Не оборачиваясь назад, не говоря ни слова, тихо и спокойно Джейн направилась вперед, в сторону заброшенной церковки, со временем разобранной местными жителями на брусья и металлолом. Купол был грубо выдран и распродан. И все, что осталось от храма — это помещение, напоминавшее подвал, сырой, заброшенный.
Кроме крыс и дождевых червей здесь более никто не обитал. Голые кирпичные стены разъедала сине-зеленая плесень, из дырявого потолка сочилась дождевая мутная вода.
Это стало единственным местом, куда Джейн могла приходить спокойно, не боясь визитов своих коллег по цеху, все время подгоняющих ее, давящих, заставляющих делать свою работу. Теперь же каждый раз, решаясь подумать и обдумать свои действия, она в одиночестве, окутанная саваном ночи, ступала на это проклятое место, где было погребено сотни и сотни людей.
Мелкие камешки неприятно хрустели под ногами, а по лицу телки капельки просочившейся через полуразрушенный потолок воды.
Джейн ступала уверенно, но будто в замедленной съемке. Легкая шифоновая накидка плавно развевалась от тихого ветра, глухой звук от ее шагов изредка тонул в шепоте дождя, но все же разносился по избитому пространству. Несколько помедлив, Эл зашел внутрь. Подолы его красного плаща задевали землю, таскали с собой мелкие камни и отсыревший песок, оставляя за собой неровный шлейф.
— Послушай, Эл, — Джейн развернулась к Выродку. Он замер. — Дело в том, что, возможно это наша последняя встреча. За мной наблюдают. Даже сейчас.
— Почему? Разве это не твое задание — убить меня? — голос у Эла был низким, хриплым, угрожающим. Голосом самого Мальбоджио, сатаны. Джейн ненавидела этот голос, ненавидела всех его обладателей. И только из-за него она готова была сейчас прикончить Выродка.
— Дело в том, что меня подозревают, — прошептала Ангел, опуская голову в смирении и отчаянии. Правила она знала, знала, что с ней будет в случае предательства, но пути обратно уже не было — ее засыпало сомнениями, догадками. Надеждой на то, что ее битва, ее работа не напрасна, и действительно она способна совершить хоть одно доброе дело, не убивая того, кто захочет вернуть свою Душу. Разве не для этого она создана? Разве защита света не ее прямая обязанность?
— В таком случае...убей меня! — Эл резко распахнул горящие зеленые глаза и приподнял девушку за подбородок. — Это сейчас единственный выход.
Лицо Джейн исказилось гневом, и она отшатнулась.
— Нет! — громко закричала девушка. Голос ее, привычно уверенный, теперь же казался истерично-решительным. — Ты не имеешь права покидать этот мир, потому что ты сможешь вернуть себе душу! Я не посмею отправить тебя обратно!
Он опустил руки и горько усмехнулся, прикрыв глаза.
— Ты же понимаешь, что один из нас должен умереть. пусть это буду я. я устал. — тихо-тихо ответил Эл, не поднимая грустного усталого взгляда на Джейн.
— Ты должен доказать мне, что я ошибаюсь, что на самом деле я занимаюсь простыми убийствами, ты должен дать мне шанс исправиться, Эл. — уверенно произнесла Ангел, вглядываясь в обтянутое кроваво-красной маской лицо Выродка.
Тихое шуршание извне на долю секунды нарушило привычную тишину, но и этого хватило, чтобы Джейн замолкла и напрягла зрение и слух, дабы разобраться в чем дело. Следом за ней замолчал и Эл, затаив дыхание, стал всматриваться в темноту позади себя, там, где друг за другом в стройную линеечку высажены мелкие низкие кустарники, чтобы скрыть могильные плиты от тех, кто работал в храме. Джейн молниеносно схватилась за рукоять меча и на полусогнутых коленях, в боевой стойке начала подкрадываться к выходу из церкви, откуда доносились звуки чужого присутствия.
Когда же она подошла на минимальное безопасное расстояние от источника, потревожившего покой, из полумрака вышла высокая мужская фигура. длинный плащ извивался на ветру, а в руке он держал меч, очень похожий на меч Джейн, только лезвие у него было чуть уже, а рукоять — длиннее.
— Джомей? — изумленно прошептала девушка, отступая назад на два шага, держа меч наготове, чтобы в случае чего защититься.
— Джейн, — отозвался мужчина, приближаясь к Ангелу, — наконец-то я тебя нашел.
Бледное болезненное лицо луны вырвалось сквозь рваные клочья чернильно-синих облаков и лучами скользнуло по земной поверхности.
Ее холодный неяркий свет на несколько секунд озарил лицо Джомея — Ангела Небес.
— Зачем ты здесь?
Джейн спрятала меч в ножны за спиной и спокойно подошла к мужчине. Откуда-то с севера продолжала доноситься пьяная брань байкеров, собравшихся в дешевом пабе на выезде из города.
Ангел хмурит тонкие очерченные брови и подается вперед. Джейн отступает, чтобы сохранить установившуюся между ними за многие столетия дистанцию.
— Хей, — немного обиженно начинает Ангел, поправляя чуть растрепанные шальным ветром каштановые волосы, — ты чего? я же пришел, чтобы доказать твою невиновность, потому что все подозревают тебя в предательстве, но, — он облегченно вздохнул и расслабился, — я так и знал, что ты никогда не переступишь наши законы.
Джомей улыбнулся и протянул руку, чтобы увести Джейн из этого нечистого места, где, по многочисленным легендам обитали духи погибших грешников, приторный замогильный смрад разносился по территории порывистым холодным осенним ветром, смешивался с нотками дождя, прелых осенних листьев и сырой прогнившей земли. Но уже через секунду за спиной Джейн возникла огромных размеров мужская фигура, окутанная длинным зловещим кроваво-красным саваном, в темной непроглядной ночи отливающей чернотой, подолы которого, подобно сотням ядовитых шипящих змей извивались в воздухе, очерчивали замысловатые узоры.
— Теперь ты убедился, что я действительно предала вас? — ледяным тоном поинтересовалась Джейн, отступая к возникшему из мрака Выродку.
Идеальное лицо Ангела исказилось небывалой яростью, и уже на автомате рука его сильнее сжала позолоченную рукоять меча. Стоявший за Джейн Эл не сразу понял, что фактически она бросила вызов Небесам, объявив себя предателем, помощником исчадия ада.
Джомей стоял молча, да и что бы он мог сказать?
Но отчего-то в груди стало больно, куда-то улетучился весь кислород, и перед глазами все поплыло. будто в спину воткнули нож. никогда прежде с ним такого не было, никогда он не чувствовал себя настолько уязвимым, слабым. все, все он пережил: и смерть, и жизнь, и войны, и битвы, но еще ни разу вот так дыхание не обрывалось, не уходила под ногами земля, не бросало в холодный пот. До этих нескольких слов он был уверен, что ему, Ангелу, все нипочем. До этого гнусного предательства одной из них, самой ярой, самой беспощадной, он был на сто процентов уверен, что их дело правое. Каждая смерть Выродка, отправленного Мальбоджио на Землю, — священное дело. Каждый предсмертный крик превращающегося в прах исчадия Ада — спасение мира от нечисти и грязи. И она, Джейн, на протяжении стольких столетий исправно выполняла свой долг, являясь примером для своих товарищей, предала их? Встала на сторону зла?
— Я приду за тобой. — прошелестела ночная мгла, как только косая мужская тень скрылась за плотным одеялом осеннего тумана.
Уже через секунду Эл стояла напротив Джейн и судорожно тряс ее за плечи, пытаясь привести ее в порядок, образумить. как никогда ему было страшно за нее, за эту хрупкую девушку, тянувшую тяжелое бремя карателя на протяжении не одного столетия.
— Зачем, зачем ты это сделала? Ты совсем рехнулась? Теперь они устроят охоту и на тебя!
Кричал, как сумасшедший, Выродок своим низким гортанным голосом. И даже на таком расстоянии Джейн слышала, как копошатся в его голове опарыши, черви, как запах прогнившей почвы расползается по его телу, охватывает фигуру, подобно савану.
— Теперь мы с тобой сражаемся за одно дело, Выродок.
И только теперь она поняла, что может жестоко ошибиться, и ценой этой ошибки станет ее душа, душа Выродка и исход Армагеддона. Кто по сути своей Эл? всего лишь гниющая плоть, обтянутая дешевым латексом, бездушный кусок разлагающегося мяса, у которого нет души, лишь жгучая жажда мести. Всего лишь марионетка в умелых руках Мальбоджио.
И готова ли она сейчас бросить все и последовать за ним? помогать ему обрести душу, человечность, когда кровавый за ним след уже разостлался на многие километры? Да и можно ли вернуть то, что умерло?
— Вскоре ты поймешь, что ошиблась. — эхом отозвался Эл, отворачиваясь от нее. Его длинные корявые пальцы, обтянутые красными латексовыми перчатками, напоминали голые сухие ветки многовековых изученных деревьев, то и дело сживали небольшой участок ткани развевающегося плаща за спиной.
— Теперь, — Джейн прищурилась, пытаясь разглядеть кривые силуэты полупьяных людей на светлом, будто выцветшем горизонте, откуда с минуты на минуту должно было родиться солнце, — теперь я буду рядом с тобой, что бы ни произошло.
— Небеса...
— ...Объявят на меня охоту. Я знаю это. — она устало, но счастливо улыбнулась. настолько счастливо, насколько могла. — Зато я теперь делаю по-настоящему доброе дело, Эл. — и не успел он произнести слово вопреки, как она приложила палец к его губам. — Не говори, ничего не говори мне, — выдохнула она, обжигая свежим дыханием, не прекращающимся уже не одну сотню лет, — я верю в то, что делаю. Просто позволь мне искупить свои грехи.
Автор: Kaktus aka Tuman
Бета: кому-то надо?
Жанр: фиг его знает
Рейтинг: R
Категория: джен
Фэндом: «Spawn»
Персонажи: Эл, Джейн, Джомей
Пары: нет пока, по мере написания появятся
Предупреждение: нецензура, ООС, полное AU, BDSM
Дисклаймер: Марвел
Примечание: Джомей («Jomei» японс. Мужск. - Несущий свет)
От автора: это моя первая работа по этому фэндому. Планируется большая и кровопролитная работа, так что ждите!
Пролог
Пролог. Источники Тьмы и Света.
Достаточно одного лишь взгляда, чтобы понять — все пойдет не так, как написано в пророчестве. Система, которая несколько тысяч лет уничтожает в равных количествах и Свет, и Тьму, дает сбой. И уже тогда осознание того, что все сделанное до этого момента было простым, по сути своей, преступлением, приносит огромное разочарование и усталость от бесконечных войн и убийств. Совершенно неожиданно приходит понимание того, что ответственность за совершенное лежит на твоих плечах, а неизбежность тисками сжимает горло, по выдоху выжимая воздух из легких. Когда она поняла, что является всего лишь пешкой в огромной опасной игре Тьмы и Света, а ее жизни не имеет никакого значения для хозяев, вся уверенность в то, что она делает что-то важное и нужное улетучилась. А когда она увидела доброту в его горящих фосфорическим огнем зеленых глазах, то поняла — просто так убить его не сможет. Мальбоджио ошибся? Он допустил такую грубую ошибку во второй раз? Чушь. Такого быть не может.
Но ведь было один раз, почему этому не бывать повторно?
Джейн никогда не думала, что ей достанется Выродок с сердцем. Любовница Чингисхана, она всю свою многовековую жизнь только и делала, что отправляла в ад таких, как он, жестоко, кровожадно, она пронзала их гниющие тела священным серебряным мечом с золотой рукоятью, оружием Небес. Слепо она верила в правильность своих действий, пока не увидела отблески человечности в отроке ада, частице Мальбоджио, завернутой в кроваво-красном саване, причудливо извивающемся в воздухе, подобно тысячам живых шипящих, отвратительных змей. И эта замогильная вонь, обвивающая его мрачную фигуру, не казалась столь отвратительной, как у остальных.
Ее обманчиво хрупкая рука сжимала золотую, украшенную драгоценными камнями рукоять оружия Небес, пристально вглядываясь во Тьму, в ожидании его. Ее положение усугублялось с каждым днем, и теперь она чуть ли не носила звание предательницы. Ее спасало то, что еще самоличной схватки с Выродком не было, но это никогда не было для нее преградой. Ее подозревали. Она никогда не носила розовых труднобьющихся очков, поэтому ситуацию расценивала трезво: ей не жить.
Рай или Ад — не имеет значения — четко следят за действиями своих воинов. И не важно, ангел ты или демон, посланник Небес или Преисподней, тебя убьют свои же, если ты оступишься или нарушишь табу на чистоту репутации своей обители. Джейн уже дала повод для того, чтобы за ней приставили смотрящих.
Кладбище она никогда не любила, здесь покоились вовсе не люди, а их сгнивающие останки, по которых рыскали червяки и личинки. Всего лишь самообман человечества: эти никому не нужные процессии и обычаи, за которыми скрывается простой страх перед неизвестным. Ее равнодушный, усталый взгляд скользил вдоль гранитных надгробий, испещренных надписями и непонятными иероглифами. Она ждала битых два часа, не понимая, куда пропал тот, кого она должна была убить несколько недель назад, тот, из-за кого ее маленький, замкнутый на миссиях и обязанностях мирок рухнул, а многовековой сценарий, по которому игралась ее жизнь, просто зажевался, скомкался и полетел в мусорную корзину.
— Ну где же ты, Эл, где же ты?
Судорожно шептали ее губы. Она крепко зажмурилась, чтобы стряхнуть все сомнения. Только сейчас она могла принять правильное решение, от которого зависела не только ее жизнь, жизнь Выродка, но и исход Армагеддона.
Да, она знала о ребенке. О ребенке Дьявола и простой женщины.
Несмотря на то, что вовсю бушевал ноябрьский холодный ветер вперемешку с моросящим дождиком, ее костюм оставался неизменным, только крыльев не было, впрочем, она их давно лишилась. Ангелы более не носили крыльев, это была прерогативой тех, кто не марал руки о грязь Ада. Иссиня-черные волосы выгибались причудливыми тенями на ветру, голубые глаза, в которых читалась мудрость тысячелетий, вглядывались в темноту, прощупывая ее медленно, с садистским удовольствием вырисовывая в сознании кровавые над ее телом правосудия Небес от таких же, как и она, ангелов, отправляющих исчадия Ада обратно.
— Джейн? — позади нее послышался хриплый, грубый голос. — Зачем ты звала меня?
Источавший холод от его гнившей плоти под дешевой красной маской, овеянной красным, как кровь, саваном, заставлял ее ненавидеть себя саму, данные Небесам обещания, только сейчас она поняла, что разницы между ними нет. Она сгнила давно, когда вдавливала свой меч в тело жертвы, со злобной усмешкой наблюдая за тем, как развернувшие врата Ада принимают своего отрока обратно.
-Поговорить. Мне нужно разобраться, понимаешь?
Она не поворачивается к нему, чувствует его на уровне инстинктов, вдыхает теплый согретый его дыханием воздух и щурится от раздирающей на куски тревоги. Корявые, как когти хищной птицы, подолы красного плаща касаются ее силуэта, загораживая от разбушевавшегося ветра, плавно скользят по острому лезвию меча за спиной. Были бы у нее крылья — саван укутал бы и их.
Земля под ногами казалась горсткой праха, умытого ноябрьским моросящим дождем. Ветер протяжно завывал, могучей рукой приклоняя деревья вниз, на колени перед своей властью. Даже здесь, в нескольких километрах от города, на кладбище, которому стукнула не одна сотня лет, был слышен пьяный говор байкеров, собравшихся на окарине мегаполиса у дешевого паба, в котором можно было дебоширить, не рискуя быть пойманными полицейскими.
В осенних сумерках густой туман перестал быть одеялом, превратился в ночную плотную завесу мглы, сквозь которое не проникал ни один звук, ни один шорох. Не оборачиваясь назад, не говоря ни слова, тихо и спокойно Джейн направилась вперед, в сторону заброшенной церковки, со временем разобранной местными жителями на брусья и металлолом. Купол был грубо выдран и распродан. И все, что осталось от храма — это помещение, напоминавшее подвал, сырой, заброшенный.
Кроме крыс и дождевых червей здесь более никто не обитал. Голые кирпичные стены разъедала сине-зеленая плесень, из дырявого потолка сочилась дождевая мутная вода.
Это стало единственным местом, куда Джейн могла приходить спокойно, не боясь визитов своих коллег по цеху, все время подгоняющих ее, давящих, заставляющих делать свою работу. Теперь же каждый раз, решаясь подумать и обдумать свои действия, она в одиночестве, окутанная саваном ночи, ступала на это проклятое место, где было погребено сотни и сотни людей.
Мелкие камешки неприятно хрустели под ногами, а по лицу телки капельки просочившейся через полуразрушенный потолок воды.
Джейн ступала уверенно, но будто в замедленной съемке. Легкая шифоновая накидка плавно развевалась от тихого ветра, глухой звук от ее шагов изредка тонул в шепоте дождя, но все же разносился по избитому пространству. Несколько помедлив, Эл зашел внутрь. Подолы его красного плаща задевали землю, таскали с собой мелкие камни и отсыревший песок, оставляя за собой неровный шлейф.
— Послушай, Эл, — Джейн развернулась к Выродку. Он замер. — Дело в том, что, возможно это наша последняя встреча. За мной наблюдают. Даже сейчас.
— Почему? Разве это не твое задание — убить меня? — голос у Эла был низким, хриплым, угрожающим. Голосом самого Мальбоджио, сатаны. Джейн ненавидела этот голос, ненавидела всех его обладателей. И только из-за него она готова была сейчас прикончить Выродка.
— Дело в том, что меня подозревают, — прошептала Ангел, опуская голову в смирении и отчаянии. Правила она знала, знала, что с ней будет в случае предательства, но пути обратно уже не было — ее засыпало сомнениями, догадками. Надеждой на то, что ее битва, ее работа не напрасна, и действительно она способна совершить хоть одно доброе дело, не убивая того, кто захочет вернуть свою Душу. Разве не для этого она создана? Разве защита света не ее прямая обязанность?
— В таком случае...убей меня! — Эл резко распахнул горящие зеленые глаза и приподнял девушку за подбородок. — Это сейчас единственный выход.
Лицо Джейн исказилось гневом, и она отшатнулась.
— Нет! — громко закричала девушка. Голос ее, привычно уверенный, теперь же казался истерично-решительным. — Ты не имеешь права покидать этот мир, потому что ты сможешь вернуть себе душу! Я не посмею отправить тебя обратно!
Он опустил руки и горько усмехнулся, прикрыв глаза.
— Ты же понимаешь, что один из нас должен умереть. пусть это буду я. я устал. — тихо-тихо ответил Эл, не поднимая грустного усталого взгляда на Джейн.
— Ты должен доказать мне, что я ошибаюсь, что на самом деле я занимаюсь простыми убийствами, ты должен дать мне шанс исправиться, Эл. — уверенно произнесла Ангел, вглядываясь в обтянутое кроваво-красной маской лицо Выродка.
Тихое шуршание извне на долю секунды нарушило привычную тишину, но и этого хватило, чтобы Джейн замолкла и напрягла зрение и слух, дабы разобраться в чем дело. Следом за ней замолчал и Эл, затаив дыхание, стал всматриваться в темноту позади себя, там, где друг за другом в стройную линеечку высажены мелкие низкие кустарники, чтобы скрыть могильные плиты от тех, кто работал в храме. Джейн молниеносно схватилась за рукоять меча и на полусогнутых коленях, в боевой стойке начала подкрадываться к выходу из церкви, откуда доносились звуки чужого присутствия.
Когда же она подошла на минимальное безопасное расстояние от источника, потревожившего покой, из полумрака вышла высокая мужская фигура. длинный плащ извивался на ветру, а в руке он держал меч, очень похожий на меч Джейн, только лезвие у него было чуть уже, а рукоять — длиннее.
— Джомей? — изумленно прошептала девушка, отступая назад на два шага, держа меч наготове, чтобы в случае чего защититься.
— Джейн, — отозвался мужчина, приближаясь к Ангелу, — наконец-то я тебя нашел.
Бледное болезненное лицо луны вырвалось сквозь рваные клочья чернильно-синих облаков и лучами скользнуло по земной поверхности.
Ее холодный неяркий свет на несколько секунд озарил лицо Джомея — Ангела Небес.
— Зачем ты здесь?
Джейн спрятала меч в ножны за спиной и спокойно подошла к мужчине. Откуда-то с севера продолжала доноситься пьяная брань байкеров, собравшихся в дешевом пабе на выезде из города.
Ангел хмурит тонкие очерченные брови и подается вперед. Джейн отступает, чтобы сохранить установившуюся между ними за многие столетия дистанцию.
— Хей, — немного обиженно начинает Ангел, поправляя чуть растрепанные шальным ветром каштановые волосы, — ты чего? я же пришел, чтобы доказать твою невиновность, потому что все подозревают тебя в предательстве, но, — он облегченно вздохнул и расслабился, — я так и знал, что ты никогда не переступишь наши законы.
Джомей улыбнулся и протянул руку, чтобы увести Джейн из этого нечистого места, где, по многочисленным легендам обитали духи погибших грешников, приторный замогильный смрад разносился по территории порывистым холодным осенним ветром, смешивался с нотками дождя, прелых осенних листьев и сырой прогнившей земли. Но уже через секунду за спиной Джейн возникла огромных размеров мужская фигура, окутанная длинным зловещим кроваво-красным саваном, в темной непроглядной ночи отливающей чернотой, подолы которого, подобно сотням ядовитых шипящих змей извивались в воздухе, очерчивали замысловатые узоры.
— Теперь ты убедился, что я действительно предала вас? — ледяным тоном поинтересовалась Джейн, отступая к возникшему из мрака Выродку.
Идеальное лицо Ангела исказилось небывалой яростью, и уже на автомате рука его сильнее сжала позолоченную рукоять меча. Стоявший за Джейн Эл не сразу понял, что фактически она бросила вызов Небесам, объявив себя предателем, помощником исчадия ада.
Джомей стоял молча, да и что бы он мог сказать?
Но отчего-то в груди стало больно, куда-то улетучился весь кислород, и перед глазами все поплыло. будто в спину воткнули нож. никогда прежде с ним такого не было, никогда он не чувствовал себя настолько уязвимым, слабым. все, все он пережил: и смерть, и жизнь, и войны, и битвы, но еще ни разу вот так дыхание не обрывалось, не уходила под ногами земля, не бросало в холодный пот. До этих нескольких слов он был уверен, что ему, Ангелу, все нипочем. До этого гнусного предательства одной из них, самой ярой, самой беспощадной, он был на сто процентов уверен, что их дело правое. Каждая смерть Выродка, отправленного Мальбоджио на Землю, — священное дело. Каждый предсмертный крик превращающегося в прах исчадия Ада — спасение мира от нечисти и грязи. И она, Джейн, на протяжении стольких столетий исправно выполняла свой долг, являясь примером для своих товарищей, предала их? Встала на сторону зла?
— Я приду за тобой. — прошелестела ночная мгла, как только косая мужская тень скрылась за плотным одеялом осеннего тумана.
Уже через секунду Эл стояла напротив Джейн и судорожно тряс ее за плечи, пытаясь привести ее в порядок, образумить. как никогда ему было страшно за нее, за эту хрупкую девушку, тянувшую тяжелое бремя карателя на протяжении не одного столетия.
— Зачем, зачем ты это сделала? Ты совсем рехнулась? Теперь они устроят охоту и на тебя!
Кричал, как сумасшедший, Выродок своим низким гортанным голосом. И даже на таком расстоянии Джейн слышала, как копошатся в его голове опарыши, черви, как запах прогнившей почвы расползается по его телу, охватывает фигуру, подобно савану.
— Теперь мы с тобой сражаемся за одно дело, Выродок.
И только теперь она поняла, что может жестоко ошибиться, и ценой этой ошибки станет ее душа, душа Выродка и исход Армагеддона. Кто по сути своей Эл? всего лишь гниющая плоть, обтянутая дешевым латексом, бездушный кусок разлагающегося мяса, у которого нет души, лишь жгучая жажда мести. Всего лишь марионетка в умелых руках Мальбоджио.
И готова ли она сейчас бросить все и последовать за ним? помогать ему обрести душу, человечность, когда кровавый за ним след уже разостлался на многие километры? Да и можно ли вернуть то, что умерло?
— Вскоре ты поймешь, что ошиблась. — эхом отозвался Эл, отворачиваясь от нее. Его длинные корявые пальцы, обтянутые красными латексовыми перчатками, напоминали голые сухие ветки многовековых изученных деревьев, то и дело сживали небольшой участок ткани развевающегося плаща за спиной.
— Теперь, — Джейн прищурилась, пытаясь разглядеть кривые силуэты полупьяных людей на светлом, будто выцветшем горизонте, откуда с минуты на минуту должно было родиться солнце, — теперь я буду рядом с тобой, что бы ни произошло.
— Небеса...
— ...Объявят на меня охоту. Я знаю это. — она устало, но счастливо улыбнулась. настолько счастливо, насколько могла. — Зато я теперь делаю по-настоящему доброе дело, Эл. — и не успел он произнести слово вопреки, как она приложила палец к его губам. — Не говори, ничего не говори мне, — выдохнула она, обжигая свежим дыханием, не прекращающимся уже не одну сотню лет, — я верю в то, что делаю. Просто позволь мне искупить свои грехи.
@музыка: Отражение - Мой Рэп
@настроение: ничетак
@темы: angst, Проза, Spawn, Max, Написанное, OOC, OC, Любимое, Эл/Джейн, drama, Фанфикшн, AU, Творчество