Dream On, Dreamer
Название: Сердце Зимы
Автор: Кактус
Бета:
Жанр: романтика
Персонажи: Линали, Аллен, Намида и остальные (не суть важна)
Пары: Аллен/Линали, Намида/Аллен (какой-то скользкий намек)
Предупреждение: ООС, зима, ОС (машка по ходу, ога)
От автора: пошли последние работы по этому фэндому. Для меня он перестает быть интересным.
Критика и пожелания только приветствуются
читать дальше
Если у нас отберут тех, кого мы любим, надо просто не переставать любить. И они будут жить вечно. Дома сгорают, люди умирают, но истинная любовь всегда нетленна.
© Coddy.
- … Некоторым людям осколки попадали прямо в сердце, и это было страшнее всего: сердце делалось как кусок льда…
- А это правда? – немного удивленным, немного испуганным голоском перебила своего брата девочка, слушая очередную на ночь сказку.
Почему Комуи выбрал именно эту – не знал, может быть, потому что за окном бушевала метель, белоснежными вихрями разгневанных снежинок взметая ввысь, к самому небу, может, потому что в сердце вдруг ярким пламенем вспыхнули воспоминания, когда ему, маленькому еще мальчику зачитывали такие – причин могло быть куда больше, но сегодня, проходя вдоль длинней вереницей тянущихся пыльных стеллажей, заставленных книгами, журналами и просто забытыми документами, пожелтевшими, кое-где порванными, он остановился, и его взгляд моментально ухватился за тонкую потрепанную книжку в нежно-голубом с белыми крапинками – снежинками – перелете. На обложке рукой профессионала были нарисованы счастливые мальчик и девочка – Кай и Герда, а сзади – горделивая Снежная Королева, красотой своей затмевающая раскинувшиеся на многие-многие километры снежные барханы, всеми возможными отсветами переливающимися в блеклом свете полной, холодной луны, обрамленной мерцающими звездами Млечного пути.
Осторожно раскрыв книгу, Комуи подушками пальцев провел по ровно напечатанным строкам, даже не вчитывался в слова – его память с поразительной точностью восстанавливала в голове события, описанные автором, и все сцены одна за другой с быстротой сменяющихся друг друга кадров пробегали перед глазами. Он будто смотрел немое, черно-белое кино. Именно эту сказку он решил прочитать маленькой Линали перед сном, чтобы сестренка, усталая и измученная чужими людьми – работниками Ордена, в частности инспектором Рувелье, - смогла спокойно подремать, скинуть с плеч усталость и недавние слезы.
Вот и теперь, сидя на низеньком, хромом стульчике возле небольшой кроватки Линали, Комуи глазами пробегал по знакомым строкам, пытаясь сосредоточиться на чтении, а не на опухших влажных глазах сестры. Линали слушала молча, и взгляд ее был устремлен не на пыльный темный потолок, а сквозь него, куда-то в ночное небо, усыпанное бисеринками звезд.
- Линали, - мягко заметил Комуи, когда девочка перебила его в самом начале повествования, - лучше дослушай.
И она замолчала, послушно следуя совету брата. Он ведь знает гораздо, гораздо больше нее…
- … Она кивнула мальчику и поманила его рукой. Кай испугался и спрыгнул со стула. А мимо окна промелькнуло что-то похожее на большую птицу…
- И он уйдет с ней, да? – нетерпеливо воскликнула девочка, вставая с места. Похоже, сказка вызвала у нее куда больше эмоций, чем того хотелось Комуи, но и отложить ее в сторону, когда Линали ожила и заинтересовалась хоть чем-то за последние две-три недели, не мог. Нужно было утолить ее любопытство.
- Нет, Линали, он с ней не уйдет, - с улыбкой успокоил девочку мужчина и снова опустил взгляд на книгу, чтобы дочитать сказку. – Пока не уйдет, - поправил самого себя мужчина, вспомнив дальнейшие действия, - но тебе лучше дослушать.
Однако, дальше девочка слушать не стала: вскочила с места и, босыми ногами ступая по холодному деревянному полу и чуть морщась от неприятного морозца, змеей расползшегося по всему телу, бросилась бежать к высокому небольшому окну – единственному в этой комнате. Штор не было, но из-за корочки мороза на стекле никакой: ни лунный, ни фонарный свет не проникали в спальню, поэтому, несмотря на горевшую лампочку, было как-то темно. Свет парил вверху, под самым потолком, а чуть пониже, клубочком свернувшись у ног Комуи, дремал полумрак, мурлыча, словно сытый кот.
А свет, и так робкий и хрупкий, дрожал, боясь близко подойти к темноте, чтобы не дай Бог не разбудить ее.
Линали зачем-то понадобилось удостовериться в том, что злюка-зима не захочет забрать к себе и ее братика.
Тяжело вздохнув, Комуи все же встал с места, хотя он сам достаточно измотался за полный работы день, и, подхватив сестру на руки, поднес ее к окну, чтобы девочка убедилась в том, что тревожиться не о чем, и все в порядке.
Из-за залихватски закрученных узоров в виде цветов и кружев стекло казалось толще, чем оно есть на самом деле, но – удивительное дело – хрупче, будто хрусталь. Тонкая прослойка мороза сковывала всю видимость, и обо всем, что творилось на улице, можно было узнать только по свистящему звуку завывающего, стонущего ветра, в такт которому бешено вились снежинки, подгоняемые разгорячившимся задором. Метель ревела, с громким стуком колотя по окнам и крышам, проворно проникая в каждую, даже мельчайшую щель.
Девочка протянула руку вперед и коснулась холодного, подмерзшего стекла и вглядывалась в напротив стоявшую незнакомку, так же близко подошедшую к окну. Линали пыталась взглядом зацепиться за злюку-зиму, пришедшую за братом, но ничего, кроме собственного, чуть испуганного отражения не увидела. Чтобы вконец разогнать ее сомнения, Комуи также коснулся ладонью стекла и улыбнулся легкому холодку, скользнувшему под рубашку – стало отчего-то приятно. Линали повернулась к нему с немым вопросом в блестевших в темноте фиалковых глазах, но братик ничего не ответил и лишь потрепал ее по волосам. Сейчас он чувствовал себя скорее ее отцом, нежели братом. Холод тонкими нитями отходил от стекла и сразу же растворялся в слишком для него горячем воздухе.
- Вот видишь, никого там нет.
И тепло улыбнулся, хотел было отойти и уложить сестру в кровать, как девочка напряглась, и ему пришлось остановиться, чтобы выслушать еще один ее каприз.
- Ну? – подтолкнул ее к разговору Комуи.
- Расскажи о Сердце Зимы.
- Откуда ты знаешь о ней? – тонкая вертикальная меж бровей складка выдала некое замешательство мужчины, в самом деле, откуда маленькая девочка знает о такой древней и давно позабытой уже легенде о Сердце Зимы. По чуть виноватой улыбке Линали он понял, что она только мельком слышала о ней, поэтому и детское любопытство разогрелось в девочке. – Насколько я помню, Сердцем Зимы называют одинокую, брошенную у алтаря девушку.
Он осторожно уложил Линали на кровать, а сам сел на прежний, теперь уже холодный стул и продолжил рассказывать, пока сестра с жадностью впитывала каждое его слово, в сердце вышивая рассказ. Эта сказка показалась ей куда лучше глупой злой Снежной Королевы Андерсена, поэтому, отбросив сонливость, слишком быстро настигнувшую ее, Линали вся превратилась в слух.
- … И пока холодный ветер тонкими прутьями бил ее по лицу и обнаженным рукам, она бежала вперед, в самую чащобу густого темного леса, уже объятого тугими клешнями сумерек. Удерживая озябшими пальцами пышную ткань свадебного платья, чтобы оно не мешало ей, девушка неслась, что есть силы, ни разу не оглянувшись. Из утробы леса слышались зловещие голоса, яростное шипение ветра, запутавшегося в корявых ветках, покрывшихся тонким слоем инея. Ее звали. Она слышала, как ее имя отчетливо гремело в воздухе, как сердце протяжно, больно сжималось от каждого звука, каждого раза, когда ветер протягивал «На-ми-да-а-а». Белоснежная фата уже давно осталась где-то позади, слившись с таким же белым, невинным снегом, легким ковром запорошившим прогнившие отсырелые листья, наскоро сброшенные лесом под ноги вернувшейся зиме. С каждым ударом ее сердца она уходила все дальше и дальше, проникая вглубь, где деревья смыкались смертельным кругом, оставив для путника маленькую полянку, зажатую мощными стволами, охваченными ледяными объятьями зимы.
Когда девушка, уже обессиленная и поверженная холодным ветром упала на колени, чувствуя под ладонями мягкий снег, все затихло, словно ждало только этого момента – когда она сдастся, когда признает свое поражение и впустит зиму к себе в душу…
И Намида действительно сдалась, чувствуя, как теплая жизнь утекает из тела с каждым горячим выдохом. И вот тогда из-за дерева к ней шагнула статная высокая женщина в белом платье. Она была красива, но красота эта была убийственно-ледяной, от которой внутри все сворачивается и холодеет. Ее глаза были похожи на два огромных айсберга в водах Северного океана, волосы – белые-белые, как чистейший снег, руки – словно тонкая подмерзшая на ветру бумага. Она опустилась на одно колено рядом с Намидой и улыбнулась, протягивая руку.
Это была Зима.
И она дала Намиде шанс избавиться от боли разбитой любви, пообещала счастье и спокойствие, возможность отомстить… просто нужно было впустить ее – зиму – к себе в сердце, просто нужно было раскрыться. И плачущая девушка согласилась. Она отдала свою душу взамен на забвение и тихую смерть.
И теперь Сердце Зимы ходит по этому лесу, в том же белом подвенечном платье, с опухшими от слез глазами и застывшими на щеках влажными следами, ищет своего жениха, чтобы отомстить за смерть, а заодно забирает себе души заблудших влюбленных девушек, отбирает у них сердце…
Линали уже спала, устало свесив ноги с кровати. Комуи замолчал и бережно уложил девочку обратно, накрывая ее теплым одеялом. Дрожащий от лампочки свет потускнел сильнее, и темнота почти полностью разошлась, лениво распластавшись на холодном полу.
За окном продолжала выть зима, кулаками стучась в окна, и ветер протяжно кричал, будоража уже было улегшуюся метель. Рваные облачка из снежинок то и дело взметали вверх, к самым звездам, но сил их было недостаточно, чтобы коснуться небесных пуговок.
Луна была похожа на осколок отражающего солнечный свет хрусталя, подвешенного на тоненьких ниточках.
Комуи выключил единственную лампочку и, бросив последний взгляд на спящую сестру, тихо закрыл за собой массивную дверь. А зима стояла у окна, пальцами водя по стеклу, рисуя очередную картину. Она совсем недавно заметила эту маленькую хрупкую девочку, когда та еще сидела на скамейке во дворе Черного Ордена и неумелой ручкой пыталась нарисовать неподалеку стоявшего брата, разговаривающего о чем-то важном с другом. Тогда зима только-только забежала в эти края, щедро осыпая снегом оторванный от города клочок земли. Сердце этой девочки было очень и очень желанным для нее трофеем, потому как поражало своей силой и невероятной способностью любить.
***
Для Комуи такие моменты были наиболее тяжелыми, даже тяжелее долгих месяцев ожидания возвращения экзорцистов домой. Именно когда он рассказывал суть задания и место, куда они должны отправиться, сердце больно сжималось, как только он представлял, что кто-то может не вернуться, или вообще вся группа пропадет… но, умело спрятав бушующие в груди эмоции за завесой привычной маски усталого равнодушия с ноткой иронии, Смотритель монотонно рассказывал сидевшим на кресле экзорцистам – Лави и Линали – в чем заключалась их миссия, рассчитанная на два месяца. Всего лишь два месяца… или восемь недель, шестьдесят дней… много. Для всех время перестало идти своим ходом, уподобляясь тягучему мазуту. Каждый день растягивался до целой вечности, а неделя – в вереницу из семи вечностей. О месяце можно было даже не думать, чтобы заранее не расплескать попусту вялый энтузиазм.
- На перроне вас встретит Аллен, так что скучать вам не придется, - закончил свою речь Комуи. Эту фразу он берег специально для завершающего аккорда, чтобы расшевелить унылых экзорцистов, и он оказался прав: при упоминании имени Уолкера и Лави, и Линали, будто по волшебному мановению палочки, ожили.
Правда для каждого из них это имя означало разные вещи. Для Лави Аллен – это друг, самый, наверное, лучший. Один из немногих людей, которых Книжник не относил к типу «такой же». Аллен вообще ни под какую категорию не попадал, просто он был. Отдельно от всего мира, от людей, от истории, которую Лави записывает и записывает. Да, он многое видел, и многое пережил, но таких, как Уолкер, еще ни разу не встречал. Поэтому любая рядом с ним минута ценилась на вес прохладной воды в знойной пустыне.
Для Линали… все было пока непонятно и размыто. Ощущений от одного только упоминания его имени было столько, что запутаться в них не составляло никакого труда. Мигом перед глазами всплыл образ виновато улыбающегося Аллена с Тимканпи на голове. Потом начинало быстро биться сердце, но это, наверное, просто тоска, не так ли? Когда долго нет Лави или Канды, она тоже скучает по ним, чувствует то же самое, разве нет?..
Ли быстро сообразила, что должна что-то ответить, потому что брат и Лави подозрительно на нее косились. На сколько минут она выпала из реальности?
- Я думаю, что это… правильное решение, - промямлила девушка первое, что пришло в голову, но, судя по недовольному лицу Комуи и ухмыляющемуся Лави, ляпнула она совсем не то, что ожидалось, поэтому легкая краска стыда залила впалые щеки.
- Тебе стоит больше спать и есть витаминов, - подметил Смотритель, хмуря брови. Хотя об истинной причине такого поведения сестры догадался. Да и как можно было не заметить, когда любое упоминание об Уолкере вызывало наивную, мечтательную у Линали улыбку?
Только в этот раз кричать и плакать было абсолютно бесполезно. В конце концов, она была уже взрослой девочкой, чтобы можно было контролировать ее чувства и пытаться вмешиваться в ее дела.
- Захватите с собой побольше теплой одежды, а то прогноз погоды на ближайшие несколько недель неутешительны относительно всей Европы. Не забудьте проверить своих големов, чтобы они работали исправно и не сломались в самые ненужные моменты, а заодно возьмите несколько курток и одеял для Аллена, потому что он только вернулся из Индии и экипировки нужной не имеет с собой.
- Братик, а почему Аллену-куну не дадите отдохнуть? Он ведь только что с миссии, устал, наверное, - конечно, Линали обеими руками была «за» того, чтобы Уолкер был с ними, но и такое жестокое к нему отношение напрягало: они что, боятся его и намеренно изолируют от Ордена?
- Потому что экзорцистов больше нет… здоровых.
Автор: Кактус
Бета:
Жанр: романтика
Персонажи: Линали, Аллен, Намида и остальные (не суть важна)
Пары: Аллен/Линали, Намида/Аллен (какой-то скользкий намек)
Предупреждение: ООС, зима, ОС (машка по ходу, ога)
От автора: пошли последние работы по этому фэндому. Для меня он перестает быть интересным.
Критика и пожелания только приветствуются
читать дальше
Если у нас отберут тех, кого мы любим, надо просто не переставать любить. И они будут жить вечно. Дома сгорают, люди умирают, но истинная любовь всегда нетленна.
© Coddy.
- … Некоторым людям осколки попадали прямо в сердце, и это было страшнее всего: сердце делалось как кусок льда…
- А это правда? – немного удивленным, немного испуганным голоском перебила своего брата девочка, слушая очередную на ночь сказку.
Почему Комуи выбрал именно эту – не знал, может быть, потому что за окном бушевала метель, белоснежными вихрями разгневанных снежинок взметая ввысь, к самому небу, может, потому что в сердце вдруг ярким пламенем вспыхнули воспоминания, когда ему, маленькому еще мальчику зачитывали такие – причин могло быть куда больше, но сегодня, проходя вдоль длинней вереницей тянущихся пыльных стеллажей, заставленных книгами, журналами и просто забытыми документами, пожелтевшими, кое-где порванными, он остановился, и его взгляд моментально ухватился за тонкую потрепанную книжку в нежно-голубом с белыми крапинками – снежинками – перелете. На обложке рукой профессионала были нарисованы счастливые мальчик и девочка – Кай и Герда, а сзади – горделивая Снежная Королева, красотой своей затмевающая раскинувшиеся на многие-многие километры снежные барханы, всеми возможными отсветами переливающимися в блеклом свете полной, холодной луны, обрамленной мерцающими звездами Млечного пути.
Осторожно раскрыв книгу, Комуи подушками пальцев провел по ровно напечатанным строкам, даже не вчитывался в слова – его память с поразительной точностью восстанавливала в голове события, описанные автором, и все сцены одна за другой с быстротой сменяющихся друг друга кадров пробегали перед глазами. Он будто смотрел немое, черно-белое кино. Именно эту сказку он решил прочитать маленькой Линали перед сном, чтобы сестренка, усталая и измученная чужими людьми – работниками Ордена, в частности инспектором Рувелье, - смогла спокойно подремать, скинуть с плеч усталость и недавние слезы.
Вот и теперь, сидя на низеньком, хромом стульчике возле небольшой кроватки Линали, Комуи глазами пробегал по знакомым строкам, пытаясь сосредоточиться на чтении, а не на опухших влажных глазах сестры. Линали слушала молча, и взгляд ее был устремлен не на пыльный темный потолок, а сквозь него, куда-то в ночное небо, усыпанное бисеринками звезд.
- Линали, - мягко заметил Комуи, когда девочка перебила его в самом начале повествования, - лучше дослушай.
И она замолчала, послушно следуя совету брата. Он ведь знает гораздо, гораздо больше нее…
- … Она кивнула мальчику и поманила его рукой. Кай испугался и спрыгнул со стула. А мимо окна промелькнуло что-то похожее на большую птицу…
- И он уйдет с ней, да? – нетерпеливо воскликнула девочка, вставая с места. Похоже, сказка вызвала у нее куда больше эмоций, чем того хотелось Комуи, но и отложить ее в сторону, когда Линали ожила и заинтересовалась хоть чем-то за последние две-три недели, не мог. Нужно было утолить ее любопытство.
- Нет, Линали, он с ней не уйдет, - с улыбкой успокоил девочку мужчина и снова опустил взгляд на книгу, чтобы дочитать сказку. – Пока не уйдет, - поправил самого себя мужчина, вспомнив дальнейшие действия, - но тебе лучше дослушать.
Однако, дальше девочка слушать не стала: вскочила с места и, босыми ногами ступая по холодному деревянному полу и чуть морщась от неприятного морозца, змеей расползшегося по всему телу, бросилась бежать к высокому небольшому окну – единственному в этой комнате. Штор не было, но из-за корочки мороза на стекле никакой: ни лунный, ни фонарный свет не проникали в спальню, поэтому, несмотря на горевшую лампочку, было как-то темно. Свет парил вверху, под самым потолком, а чуть пониже, клубочком свернувшись у ног Комуи, дремал полумрак, мурлыча, словно сытый кот.
А свет, и так робкий и хрупкий, дрожал, боясь близко подойти к темноте, чтобы не дай Бог не разбудить ее.
Линали зачем-то понадобилось удостовериться в том, что злюка-зима не захочет забрать к себе и ее братика.
Тяжело вздохнув, Комуи все же встал с места, хотя он сам достаточно измотался за полный работы день, и, подхватив сестру на руки, поднес ее к окну, чтобы девочка убедилась в том, что тревожиться не о чем, и все в порядке.
Из-за залихватски закрученных узоров в виде цветов и кружев стекло казалось толще, чем оно есть на самом деле, но – удивительное дело – хрупче, будто хрусталь. Тонкая прослойка мороза сковывала всю видимость, и обо всем, что творилось на улице, можно было узнать только по свистящему звуку завывающего, стонущего ветра, в такт которому бешено вились снежинки, подгоняемые разгорячившимся задором. Метель ревела, с громким стуком колотя по окнам и крышам, проворно проникая в каждую, даже мельчайшую щель.
Девочка протянула руку вперед и коснулась холодного, подмерзшего стекла и вглядывалась в напротив стоявшую незнакомку, так же близко подошедшую к окну. Линали пыталась взглядом зацепиться за злюку-зиму, пришедшую за братом, но ничего, кроме собственного, чуть испуганного отражения не увидела. Чтобы вконец разогнать ее сомнения, Комуи также коснулся ладонью стекла и улыбнулся легкому холодку, скользнувшему под рубашку – стало отчего-то приятно. Линали повернулась к нему с немым вопросом в блестевших в темноте фиалковых глазах, но братик ничего не ответил и лишь потрепал ее по волосам. Сейчас он чувствовал себя скорее ее отцом, нежели братом. Холод тонкими нитями отходил от стекла и сразу же растворялся в слишком для него горячем воздухе.
- Вот видишь, никого там нет.
И тепло улыбнулся, хотел было отойти и уложить сестру в кровать, как девочка напряглась, и ему пришлось остановиться, чтобы выслушать еще один ее каприз.
- Ну? – подтолкнул ее к разговору Комуи.
- Расскажи о Сердце Зимы.
- Откуда ты знаешь о ней? – тонкая вертикальная меж бровей складка выдала некое замешательство мужчины, в самом деле, откуда маленькая девочка знает о такой древней и давно позабытой уже легенде о Сердце Зимы. По чуть виноватой улыбке Линали он понял, что она только мельком слышала о ней, поэтому и детское любопытство разогрелось в девочке. – Насколько я помню, Сердцем Зимы называют одинокую, брошенную у алтаря девушку.
Он осторожно уложил Линали на кровать, а сам сел на прежний, теперь уже холодный стул и продолжил рассказывать, пока сестра с жадностью впитывала каждое его слово, в сердце вышивая рассказ. Эта сказка показалась ей куда лучше глупой злой Снежной Королевы Андерсена, поэтому, отбросив сонливость, слишком быстро настигнувшую ее, Линали вся превратилась в слух.
- … И пока холодный ветер тонкими прутьями бил ее по лицу и обнаженным рукам, она бежала вперед, в самую чащобу густого темного леса, уже объятого тугими клешнями сумерек. Удерживая озябшими пальцами пышную ткань свадебного платья, чтобы оно не мешало ей, девушка неслась, что есть силы, ни разу не оглянувшись. Из утробы леса слышались зловещие голоса, яростное шипение ветра, запутавшегося в корявых ветках, покрывшихся тонким слоем инея. Ее звали. Она слышала, как ее имя отчетливо гремело в воздухе, как сердце протяжно, больно сжималось от каждого звука, каждого раза, когда ветер протягивал «На-ми-да-а-а». Белоснежная фата уже давно осталась где-то позади, слившись с таким же белым, невинным снегом, легким ковром запорошившим прогнившие отсырелые листья, наскоро сброшенные лесом под ноги вернувшейся зиме. С каждым ударом ее сердца она уходила все дальше и дальше, проникая вглубь, где деревья смыкались смертельным кругом, оставив для путника маленькую полянку, зажатую мощными стволами, охваченными ледяными объятьями зимы.
Когда девушка, уже обессиленная и поверженная холодным ветром упала на колени, чувствуя под ладонями мягкий снег, все затихло, словно ждало только этого момента – когда она сдастся, когда признает свое поражение и впустит зиму к себе в душу…
И Намида действительно сдалась, чувствуя, как теплая жизнь утекает из тела с каждым горячим выдохом. И вот тогда из-за дерева к ней шагнула статная высокая женщина в белом платье. Она была красива, но красота эта была убийственно-ледяной, от которой внутри все сворачивается и холодеет. Ее глаза были похожи на два огромных айсберга в водах Северного океана, волосы – белые-белые, как чистейший снег, руки – словно тонкая подмерзшая на ветру бумага. Она опустилась на одно колено рядом с Намидой и улыбнулась, протягивая руку.
Это была Зима.
И она дала Намиде шанс избавиться от боли разбитой любви, пообещала счастье и спокойствие, возможность отомстить… просто нужно было впустить ее – зиму – к себе в сердце, просто нужно было раскрыться. И плачущая девушка согласилась. Она отдала свою душу взамен на забвение и тихую смерть.
И теперь Сердце Зимы ходит по этому лесу, в том же белом подвенечном платье, с опухшими от слез глазами и застывшими на щеках влажными следами, ищет своего жениха, чтобы отомстить за смерть, а заодно забирает себе души заблудших влюбленных девушек, отбирает у них сердце…
Линали уже спала, устало свесив ноги с кровати. Комуи замолчал и бережно уложил девочку обратно, накрывая ее теплым одеялом. Дрожащий от лампочки свет потускнел сильнее, и темнота почти полностью разошлась, лениво распластавшись на холодном полу.
За окном продолжала выть зима, кулаками стучась в окна, и ветер протяжно кричал, будоража уже было улегшуюся метель. Рваные облачка из снежинок то и дело взметали вверх, к самым звездам, но сил их было недостаточно, чтобы коснуться небесных пуговок.
Луна была похожа на осколок отражающего солнечный свет хрусталя, подвешенного на тоненьких ниточках.
Комуи выключил единственную лампочку и, бросив последний взгляд на спящую сестру, тихо закрыл за собой массивную дверь. А зима стояла у окна, пальцами водя по стеклу, рисуя очередную картину. Она совсем недавно заметила эту маленькую хрупкую девочку, когда та еще сидела на скамейке во дворе Черного Ордена и неумелой ручкой пыталась нарисовать неподалеку стоявшего брата, разговаривающего о чем-то важном с другом. Тогда зима только-только забежала в эти края, щедро осыпая снегом оторванный от города клочок земли. Сердце этой девочки было очень и очень желанным для нее трофеем, потому как поражало своей силой и невероятной способностью любить.
***
Для Комуи такие моменты были наиболее тяжелыми, даже тяжелее долгих месяцев ожидания возвращения экзорцистов домой. Именно когда он рассказывал суть задания и место, куда они должны отправиться, сердце больно сжималось, как только он представлял, что кто-то может не вернуться, или вообще вся группа пропадет… но, умело спрятав бушующие в груди эмоции за завесой привычной маски усталого равнодушия с ноткой иронии, Смотритель монотонно рассказывал сидевшим на кресле экзорцистам – Лави и Линали – в чем заключалась их миссия, рассчитанная на два месяца. Всего лишь два месяца… или восемь недель, шестьдесят дней… много. Для всех время перестало идти своим ходом, уподобляясь тягучему мазуту. Каждый день растягивался до целой вечности, а неделя – в вереницу из семи вечностей. О месяце можно было даже не думать, чтобы заранее не расплескать попусту вялый энтузиазм.
- На перроне вас встретит Аллен, так что скучать вам не придется, - закончил свою речь Комуи. Эту фразу он берег специально для завершающего аккорда, чтобы расшевелить унылых экзорцистов, и он оказался прав: при упоминании имени Уолкера и Лави, и Линали, будто по волшебному мановению палочки, ожили.
Правда для каждого из них это имя означало разные вещи. Для Лави Аллен – это друг, самый, наверное, лучший. Один из немногих людей, которых Книжник не относил к типу «такой же». Аллен вообще ни под какую категорию не попадал, просто он был. Отдельно от всего мира, от людей, от истории, которую Лави записывает и записывает. Да, он многое видел, и многое пережил, но таких, как Уолкер, еще ни разу не встречал. Поэтому любая рядом с ним минута ценилась на вес прохладной воды в знойной пустыне.
Для Линали… все было пока непонятно и размыто. Ощущений от одного только упоминания его имени было столько, что запутаться в них не составляло никакого труда. Мигом перед глазами всплыл образ виновато улыбающегося Аллена с Тимканпи на голове. Потом начинало быстро биться сердце, но это, наверное, просто тоска, не так ли? Когда долго нет Лави или Канды, она тоже скучает по ним, чувствует то же самое, разве нет?..
Ли быстро сообразила, что должна что-то ответить, потому что брат и Лави подозрительно на нее косились. На сколько минут она выпала из реальности?
- Я думаю, что это… правильное решение, - промямлила девушка первое, что пришло в голову, но, судя по недовольному лицу Комуи и ухмыляющемуся Лави, ляпнула она совсем не то, что ожидалось, поэтому легкая краска стыда залила впалые щеки.
- Тебе стоит больше спать и есть витаминов, - подметил Смотритель, хмуря брови. Хотя об истинной причине такого поведения сестры догадался. Да и как можно было не заметить, когда любое упоминание об Уолкере вызывало наивную, мечтательную у Линали улыбку?
Только в этот раз кричать и плакать было абсолютно бесполезно. В конце концов, она была уже взрослой девочкой, чтобы можно было контролировать ее чувства и пытаться вмешиваться в ее дела.
- Захватите с собой побольше теплой одежды, а то прогноз погоды на ближайшие несколько недель неутешительны относительно всей Европы. Не забудьте проверить своих големов, чтобы они работали исправно и не сломались в самые ненужные моменты, а заодно возьмите несколько курток и одеял для Аллена, потому что он только вернулся из Индии и экипировки нужной не имеет с собой.
- Братик, а почему Аллену-куну не дадите отдохнуть? Он ведь только что с миссии, устал, наверное, - конечно, Линали обеими руками была «за» того, чтобы Уолкер был с ними, но и такое жестокое к нему отношение напрягало: они что, боятся его и намеренно изолируют от Ордена?
- Потому что экзорцистов больше нет… здоровых.
@темы: D. Gray-man, Написанное, Фанфикшн, het, AU, Творчество
-
-
17.08.2010 в 19:21А прода будет?
-
-
17.08.2010 в 19:58Спасибо, приятно ^__^
-
-
18.08.2010 в 17:09Такие картины представляются, все до мелочей... Это...это шикаааарно. Я, как всегда, не знаю, что сказать, потому что даже дух перехватило.
-
-
18.08.2010 в 17:16Спасибо за приятные слова)
-
-
18.08.2010 в 17:39Даваааай! Я хочу даааальше *__* Не часто можно увидеть длинную и качественную Алину х)
-
-
18.08.2010 в 17:46ишь ты какая. А я хочу качественного фидбэка. Так что буду бякой, но не выставлю, пока не получу критики. *чувствует себя Вселенским Злом*
Не часто можно увидеть длинную и качественную Алину х)
ну дык фэндом такой)
-
-
18.08.2010 в 17:49Блиать...-_- *сильно расстроилась, ибо удовлетворить пожелания чисто физически не может* Честно, я хочу посмотреть на человека, который возьмется это критиковать.х)
*чувствует себя Вселенским Злом*
И правильно чувствует >_<
ну дык фэндом такой)
Ну вот очень жаль...х_х
-
-
18.08.2010 в 17:52а шо такое? критиковать можно ВСЕ. А ЭТО тем более. Так что я буду свято верить в то, что кто-нибудь скажет, что и куда правильней)
Привычка стырена у подруги - она по месяцам не выкладывает проду.
И правильно чувствует >_<
ах чорд, как мне хорошо. сделал гадость - на душе радость.
Ну вот очень жаль...х_х
у тебя есть выход - садись писать длинную Алину.
-
-
18.08.2010 в 17:57Увы, я люблю читать, но не могу писать. Мозг просто ниасилит большое пр-ие.
-
-
18.08.2010 в 17:58твои слова мне душу греют (с)
-
-
18.08.2010 в 18:03